Эти узкие и стремительные суда строились без шпангоутов, по наружным шаблонам, с креплением
обшивки нагелями. Подобная технология уже применялась на египетских судах, однако греки
усовершенствовали её и начали использовать круглые нагели, оба конца которых надпиливались. В
такой распил вбивались небольшие деревянные клинья, изготовленные из акации, сливы или терна. Затем
нагели вставлялись таким образом, чтобы клинья располагались поперек волокна. Тем самым доски обшивки
вплотную пригонялись друг к другу.
Таран обычно крепился к килевому брусу и выполнялся в виде трезубца или кабаньей головы.
Форштевень в верхней части тарана имел клюз, в который заводился прочный трос, для соединения
нескольких судов при сомкнутой атаке.
Изображенная бирема имела на носу решетчатый фальшборт, а весла гребцов верхнего ряда
опирались на вынесенные за борт стойки. Весла гребцов нижнего ряда вставлялись в отверстия в борту, от
проникновения воды отверстия защищались кожаными манжетами. По борту проходил кринолин, настил
которого лежал на удлиненных бимсах, свободные концы их поддерживались наклонными опорами.
Этот тип кораблей часто оснащался дополнительным третьим рядом весел и использовался как
триеры. Именно биремы и триеры сыграли главную роль в победе эллинов над огромным флотом персов
в Саламинском сражении.
Вольная реконструкция греческой биремы
Эсхил, "Персы" (отрывок)
Гонец
"Приказу подчинились, как положено.
Был приготовлен ужин, и к уключинам
Приладить весла каждый поспешил гребец.
Затем, когда последний солнца луч погас
И ночь настала, все гребцы и воины
С оружьем, как один, на корабли взошли,
И корабли, построясь, перекликнулись.
И вот, держась порядка, что указан был,
Уходит в море и в бессонном плаванье
Несет исправно службу корабельный люд.
И ночь минула. Но нигде не сделали
Попытки греки тайно обойти заслон.
Когда же землю снова белоконное
Светило дня сияньем ярким залило,
Раздался в стане греков шум ликующий,
На песнь похожий. И ему ответили
Гремящим отголоском скалы острова,
И сразу страхом сбитых с толку варваров
Прошибло. Не о бегстве греки думали,
Торжественную песню запевая ту,
А шли на битву с беззаветным мужеством,
И рев трубы отвагой зажигал сердца.
Соленую пучину дружно вспенили
Согласные удары вёсел греческих,
И вскоре мы воочью увидали всех;
Шло впереди, прекрасным строем, правое
Крыло, а дальше горделиво следовал
Весь флот. И отовсюду одновременно
Раздался клич могучий: "Дети эллинов,
В бой за свободу родины! Детей и жен
Освободите и родных богов дома,
И прадедов могилы! Бой за все идет!"
Персидской речи нашей монотонный гул
На клич ответил. Медлить тут нельзя было,
Корабль обитым медью носом тотчас же
В корабль ударил. Греки приступ начали,
Тараном финикийцу проломив корму,
И тут же друг на друга корабли пошли.
Сначала удавалось персам сдерживать
Напор. Когда же в узком месте множество
Судов скопилось, никому никто помочь
Не мог и клювы направляли медные,
Свои в своих же, весла и гребцов круша.
А греки кораблями, как задумали,
Нас окружили. Моря видно не было
Из-за обломков, из-за опрокинутых
Судов и бездыханных тел, и трупами
Покрыты были отмели и берег сплошь.
Найти спасенье в бегстве беспорядочном
Весь уцелевший варварский пытался флот,
Но греки персов, словно рыбаки тунцов,
Кто чем попало, досками, обломками
Судов и весел били. Крики ужаса
И вопли оглашали даль соленую,
Покуда око ночи не сокрыло нас.
Всех бед, веди я даже десять дней подряд
Рассказ печальный, мне не перечислить, нет.
Одно тебе скажу я: никогда еще
Не гибло за день столько на земле людей."
