Организация персидской армии, опирающейся на совершенно
другую воинскую традицию, значительно отличалась от греческой. Персы владели огромной
империей, в которую входили народы, имевшие куда более древнюю историю, нежели собственно персы. Не даром,
если терминологически персы вполне подходили под греческое понятие «варвары», греческие авторы
никогда не называли этим термином ни вавилонян, ни египтян — старшие и им, и персам культуры. Сама
империя досталась персам по наследству от ассирийцев, спаявших Восток в единое целое и
политически, и экономически. Но единство это отнюдь не означало культурного единения. Поэтому
всегда армия персов состояла из трех частей (позже к ним прибавилась четвертая часть —
греческие наемники): постоянная армия из персидской пехоты (так называемые «бессмертные»),
персидское конное феодальное ополчение и контингенты всех остальных народов, вооруженные и
обученные сообразно местным традициям и обычно используемые в качестве гарнизонных и
вспомогательных войск.
Персидский всадник
Каждый персидский сатрап обычно располагал ополченцами-кавалеристами и
контингентами своей сатрапии. Кроме того, для усиления его войск, для конкретного похода или просто в
пограничной сатрапии могли стоять отдельные тысячи «бессмертных». «Бессмертные», вопреки
распространенному мнению, вовсе не являлись гвардией персидского царя — Геродот четко отличает их от 2
тысяч пехоты и 2 тысяч кавалерии, принадлежавших к охране царя. Кроме всего прочего, невозможно
предположить, что Ксеркс, отступая из Эллады, оставил Мардонию свою личную охрану. Слова Геродота о том,
что они представляли собой отборные войска следует понимать в том смысле, что они были отобраны из
ополчения для постоянной регулярной службы. Об этом свидетельствует и их
профессиональная и дорогая экипировка, которую простой персидский общинник не мог себе
позволить.
Эти войска всегда присутствовали там, где шли боевые действия и нет никаких
свидетельств того, что их требовалось собирать, в отличие от кавалерии. По способу
комплектования это был, вероятно, рекрутский набор из свободных общинников.
Еще одним важным свидетельством в пользу постоянной армии является то, что основу
персидского войска составляли лучники, а их подготовка требовала длительного обучения. И Ксенофонт,
и Геродот говорят о том, что персы обучались стрельбе из лука с детства, годами. В «Киропедии» же
Кир переформировал персидских пельтастов и лучников в гоплитов и соответственно переучил их в
течении всего нескольких месяцев. Несмотря на отсутствие упоминаний о постоянном обучении персидских
воинов владению оружием, их опыт постоянной службы значил весьма много в рукопашной схватке с
греческим гоплитом, такового опыта не имевшем (за исключением, пожалуй, спартанцев). Что касается
персидской пехоты при Марафоне, она имела боевой опыт, полученный в кампании против ионийских городов.
При Марафоне кроме 1000 персидской пехоты было около 3000 саков-пехотинцев. Эта цифра
получается путем простых вычислений. Центральные филы греков при Марафоне занимали не
более 1000 шагов. Известно, что против них стояли 1000 персов и саки. Лучники (несомненно, и те и другие были
лучниками) не могут результативно стрелять в построении, глубиной более 4 шеренг. Таким образом,
вычитая из общего количества (4000 бойцов) 1000 персов, получаем около 3000 сакских воинов. Территория саков не
входила в сатрапию персидских полководцев. Эти войска были приданы армии ввиду ненадежности
ионийцев, или же остались при армии после подавления Ионийского восстания. Саки эти не относились к
сакам-кочевникам, пехота набиралась из оседлой части народа, подчиненной персам. При
дороговизне содержания войск и длительности их нахождения вдали от родины, можно быть уверенным, что
это были профессиональные воины.
Обучение
Персидская армия была более организована, обучена и дисциплинирована, нежели армии
греческих полисов. В обучение войск входило умение быстро разворачивать легкое полевое
укрепление — огромные щиты в рост человека, сплетенные из прутьев фигового дерева. При Платеях персы
развернули такие укрепления, видимо, еще во время своего движения на противника. Геродот
упоминает о взаимодействии мелких отрядов, под командованием десятников, что свидетельствует о
высокой дисциплине и хорошей организации войск. Что касается их боевого духа, то в этом же сражении
53000 лакедемонян и тегейцев (из них 16500 гоплитов и 36500 легковооруженных) были теснимы 10000 персидской пехоты
и 1000 кавалерии до тех пор, пока не был убит персидский военачальник Мардоний.
Саки, несомненно, умели стрелять из лука и обращаться со своим традиционным чеканом
(который Геродот называет секирой) и акинаком. Кроме того, они имели боевой опыт, полученный и в
столкновениях на границе с кочевниками, и в Ионийской кампании, так что греческие гоплиты
были для них противником привычным.
Вооружение
Вооружение персидских воинов состояло из короткого копья, лука, акинака или чекана. Для защиты
использовались металлические шлемы, щиты и чешуйчатые доспехи.
Копье было длиной примерно 1,8 м, с железным наконечником; на противоположном конце древко было
заострено для втыкания копья в землю во время стрельбы из лука. Луки применялись двух типов:
«скифского» и «аншанского». Первый тип был чрезвычайно широко распространен в Азии; его
характерными отличиями являлись выгнутая в сторону стрелка длинная рукоять и небольшие рога, резко
отогнутые вперед. По конструкции лук был композитным из деревянных частей и рога, костей животных или
из бронзы. Предельная дальность стрельбы достигала 500 м, на расстоянии 200300 м стрела пробивала
доспех. «Аншанский» лук имел небольшие габариты и был предназначен для стрельбы длинными
толстыми стрелами с тяжелыми наконечниками.
Из луков стреляли, оттягивая тетиву к уху, не целясь, то есть не совмещая цель и
наконечник стрелы. Точность достигалась за счет навыка и молниеносного расчета полета
стрелы, почему и требовался долгий период обучения стрельбе. Тетиву натягивали большим пальцем,
который придерживался указательным и безымянными пальцами. На большой палец для
защиты сустава надевалось специальное кольцо. Ввиду постоянной практики,
скорострельность персидских воинов была очень высокой, равно как и пробивная способность.
Стрелы также были представлены двумя типами. Стрелы восточного средиземноморья несли
тяжелый листообразный наконечник; они имели уменьшенную дальнобойность, но зато повышенную
пробиваемость. Традиция анатолийско-иранская предпочитала треугольные наконечники; такие
стрелы обладали повышенной дальнобойностью. Персидская и сакская пехота в основном
использовала именно такие стрелы. Боезапас достигал нескольких десятков стрел. Стрелы и лук
хранились в горите, футляре для лука с пришитым снаружи отделением для стрел.
Для ближнего боя персами в основном использовался акинак, саками — чеканы и секиры.
Персидский акинак представлял собой короткий меч длиной 3040 см. Акинаком можно было наносить как
колющие, так и рубящие удары. Меч изготавливался из железа; имел «почковидные» и «бабочковидные»
перекрестья, брусковидное навершие и плоскую ручку, лезвие плавно изгибается к заостренному концу.
Персы носили акинак справа, укрепив ножны на поясе, а саки привязывали его к правой ноге и к поясу. Кроме
меча, широко применялись чеканы, обладавшие огромной пробивной мощью, что было особенно актуально
при борьбе с гоплитами. Встречались и секиры, и топоры, но скорее как исключение.
Из оборонительного оружия и персы и саки применяли огромные плетеные щиты из прутьев фигового
дерева. Щиты эти устанавливались на поле боя, на деревянных подпорках. Они имели размеры 150 на 60 см,
жердяной каркас, плетеную прутяную основу и кожаное покрытие.
Персидские воины носили чешуйчатый или льняной доспех. Чешуйки имели диаметр 29 см, толщину
— 11,5 мм; крепились они внахлест одна на другую на треть высоты, общая толщина брони достигала 23 мм.
Чешуйки, в отличие от греческих, не имели ребра жесткости, что обуславливалось упрощением
производства панцирей при его огромных масштабах. Чешуйки вырезали ножницами из
металлических листов, в отличие от греков, которые их отливали, а затем чешуйки нашивали на тканевую или
кожаную основу. У саков Геродот не упоминает доспехов, но, вероятно они все же использовались.
Кроме панциря, защиту персидским воинам обеспечивали металлические шлемы, носимые под
мягкими войлочными тиарами для предохранения от солнечных лучей. Саки свои шлемы прикрывали
высокими тюрбанами из плотной ткани. Все воины носили щиты различной формы, но наиболее
характерными являлись пельты, формой напоминавшие полумесяц с фигурным вырезом.
Персидская кавалерия
Вооружение и снаряжение персидского кавалериста было практически идентично вооружению и
снаряжению пехотинца из «бессмертных». Использовалось большее количество различных
шлемов; доспехи покрывались позолотой, а саки перемежали в панцире бронзовые и металлические
чешуйки, составляя таким образом узор. Лошади защищались доспехом, прикрывавшим им шею и грудь.
Кроме акинаков на вооружении кавалерии стали в большом количестве появляться
длинные мечи и сабли. Это было связано с изменением тактики конного боя. До изобретения стремян
кавалеристы не могли нанести таранный удар копьем, а небольшая длина акинака не позволяла
наносить эффективные рубящие удары.
Потребность в оружии, могущем совершать мощный рубящий удар в вертикальной плоскости
привела к распространению в персидской кавалерии более длинных видов клинкового оружия, нежели
акинак: мечей и сабель. Кроме того, кавалеристы вооружались 12 дротиками для бросков с близкой
дистанции и, разумеется, луков для обстрела противника с дальней и средней дистанции. Кроме панциря и
шлема персы использовали поножи или кавалерийские сапоги из толстой кожи.
Командование и тактика
Организационно персидское войско делились на тысячи, сотни, десятки. Судя по всему, уровень
подготовки командного состава на всех уровнях был весьма высок. Геродот дважды упоминает
персидские десятки, оказывающие организованное сопротивление превосходящим их количественно
гоплитам. В персидской армии было строгое единоначалие, хотя полководцев могло быть и два для
лучшей организации войска. Обычно в таких случаях одним из полководцев был сатрап территории, на которой
шла война или осуществлялся поход, а вторым — начальник войск усиления, присланных царем.
Карьера персидского полководца была достаточно стандартной. В детстве сын знатного
перса учился верховой езде и стрельбе из лука и приемам владения оружием. Занятия сопровождались
охотой, где оттачивалось искусство стрельбы и прививался иммунитет к виду крови и внутренностей. Затем, в
зависимости от своего происхождения, он отправлялся к царскому двору или ко двору
сатрапа, где вместе с себе подобными сопровождал властелина, обучаясь и военному делу, и
искусству управления. В дальнейшем юноша мог остаться в свите царя или сатрапа на постоянную службу, либо
возвращался домой, в случае необходимости направляясь в конное ополчение. С возрастом и ростом
своих заслуг, он мог занять более высокую должность в своей сатрапии. После построения войск полководцы
обычно вставали впереди, воодушевляя их. О том, насколько велик был авторитет персидских
командиров можно судить по сражению при Платеях, где «бессмертные» и конники Мардония
побежали только после гибели своего вождя.
Тактика персидских войск, так же как войск греческих, исходила из имеющегося социального
и политического устройства персидского государства. Ксенофонт в «Киропедии» объясняет основную
проблему персидской военной организации: необходимость сравнительно небольшим
количеством постоянных войск и конного ополчения держать в повиновении и защищать огромную
территорию. Тактика пехоты базировалась на самом мощном оружии, которое было у нее на
вооружении — лука. Персы строились, имея в глубину не более 4 шеренг, так как иначе задние шеренги не смогли
бы вести прицельную стрельбу. Перед строем ставились огромные плетеные щиты. Как только противник
приближался на дистанцию прицельного выстрела, его засыпали стрелами. Расстроив ряды
противника и нанеся ему потери, персы переходили в атаку. Тактика кавалерии была аналогичной.
Кавалерист, врубающийся в расстроенный боевой порядок гоплитов представлял собой
страшного противника. Гоплиты, представлявшие за счет напора и удара опасность для пехоты, были
совершенно беспомощны против кавалерии. Спасение мог гарантировать лишь сомкнутый
строй, стена щитов и копий. Однако, такой возможности обычно не было из-за обстрела из луков и
невозможности сохранять строй в движении. Известен случай, когда 1000 фессалийских конников опрокинула
спартанскую фалангу из нескольких тысяч гоплитов, находившуюся в движении. В следующий раз они
встретили фессалийцев на месте. Потеряв несколько десятков человек при попытке прорвать построение
спартанцев, фессалийцы, у которых не было метательного оружия, отступили. При прорыве кавалерией
строя фаланги, копья оказывались почти бесполезными из-за тесноты, а короткие мечи гоплитов мало могли
помочь против всадника. Еще меньше могли помочь большие тяжелые щиты, которыми невозможно долго
парировать удары сверху. И, наконец, гоплиты, в отличие от персидских конников, были не готовы к рубке, ни
технически, ни психологически. В конце концов греки разработали методику борьбы с персидскими
всадниками, которая заключалась в том, что сначала ударами по ногам (так как грудь была защищена)
поражался конь, а затем, на земле, добивался всадник, причем преимущественно ударами в голову,
как наименее защищенное место.
Кроме вышеперечисленных войск на Марафонском поле могло находиться до 48000 ионийских греков,
союзных персам. Геродот приводит цифру в 600 триер. На триере, обычно, находилось не менее 10 гоплитов, в
исключительных случаях — до 50. То есть всего на триерах было не более 30000 гоплитов, плюс соответствующее
количество легковооруженных рабов. Но, ввиду потерь после восстания и общей ненадежности ионийцев,
крайне маловероятно, что их было более 20000 гоплитов. Половина из них были вооружены так же как афинские
гоплиты, другую половину составляли легковооруженные рабы. Моральный дух ионийцев был весьма невысок.
